Итоговый проект Школы Вовлечённого Искусства 2017

«Увидеть тут вот это, хотя тут этого вовсе и нет»,

или последствия проницательного чтения романа «Что делать?»

13 — 14 мая выпускники Школы Вовлеченного Искусства жили и работали в резиденции искусств и технологий «КвартаРиата» в Петергофе. Они отправились за опытом коллективного проживания и делания в место, где стерильность выставочного пространства соседствует с неустроенностью окружающей среды.
В течение двух дней они поддерживали перформативное пространство с меняющейся выставочной экспозицией, в котором предлагали свое представление о возможных моделях развития искусства, сделав акцент на его образовательной функции. За основу итогового проекта взят роман Чернышевского «Что делать?». Задача — проследить актуальность поднятых в романе вопросов, создать коллективную картографию тем. Что будет, если мечтать и говорить — о принципах самоорганизации и феминизме, полиамории и замужестве, революции и новых людях, быте, грязи, прорастании и снах — где-то между фонтанами дворцового комплекса Петергофа и пустырем?

Гид по фестивалю можно скачать здесь

Выпускники Школы 2017:
Анна Аверьянова — Пётр Папасов — Ирина Бутковская — Ульяна Быченкова — Анастасия Волохова — Жанна Долгова — Надежда Ишкиняева — Екатерина Иванова — Олеся Качановская — Сюзанна Ориордан — Екатерина Михатова — Анастасия Макаренко — Антон Карманов — Алексей Кузнецов — Алена Петит — Татьяна Пильникова — Ирина Кудря — Анна Курбатова — Инна Краснопер — Елена Ревунова — Марина Русских — Мария Рыбка — Артём Терентьев — Екатерина Соколовская — Марина Шамова — Екатерина Щеголькова — Павел Хайло

«Боевой лепесток» — спецвыпуск газеты ШВИ — скачать
Из рецензии на Aroundart
«Третий набор Школы вовлеченного искусства группы «Что делать»во время обучения столкнулся с т. н. периодом упадка левого движения на фоне новых репрессивных законов и осознания собственного бессилия по этому поводу. Этот набор отличался от двух предыдущих не только большей длительностью обучения, но и практически полным отсутствием «классических» активистов в своем составе: наоборот, это были профессиональные художники, осознавшие шаткость своего положения в современном мире и которым было «слишком недостаточно» формального подхода к искусству. По их словам, они ощутили себя в «болоте», где нет больше места для прямых высказывания и действия, как они были возможны раньше. Единственным выходом стала трансформация языка и выработка новых методов высказывания — новая чувственность, собираемая из слабых, рассеянных образов, через ту самую слоистость и пористость — категории философа Михаила Куртова, лекция которого прочитанная в одном из школьных блоков разошлась на цитаты.
У студентов получилось не просто достать из ящика яркие образы, но прочесть их одновременно на разных уровнях за счёт плотной совместной работы как со своими художественными руководителями, так и с актуальными теоретиками — постоянными преподавателями школы. Так появились — слизь, грязь, зомби, киборги, ризомы, полиамория, вписанные скорее в общий фон работ, а не в индивидуальные высказывания. Последние во многом даже отсутствовали — в том понимании, в каком их можно видеть на классических выпускных выставках, где художник представляет собой автономного субъекта, будущего воина арт-конкуренции. Здесь же субъективность изначально преодолевала индивидуальный уровень: каждый участвовал в каждом, создавая множество новых сетей и пересечений активности, сосуществуя и вовлекаясь в другие большие и малые формы сотрудничества.
Итоговый выставочный проект Школы под названием «Увидеть тут вот это, хотя тут этого вовсе и нет» открылся в Петергофе, в пространстве QuartaRiata, после недельного проживания там всех студентов. Сочетание выставки и лектория должно было представить новое прочтение старого романа Чернышевского «Что делать», однако не в ретроспективной форме, а скорее в его беньяминовской потенциальности. Каждый участник путём «проницательного чтения» актуализировал через свой метод образы романа, получая на выходе новый художественно-поэтический нарратив. Сам жест исхода из города был поэтичен, хотя и сочетался с критикой отсутствия институциональности искусства в Санкт-Петербурге. Мало где, на самом деле, существуют дружественные искусству площадки подобного рода — два четырёхэтажных лофта общей площадью 1900 кв. метра, на которых свободно могли расположиться почти 30 выпускных работ в отдельных пространствах.
Название проекта заранее обрекает зрителя на провал интерпретаций, но вовлекает его в игру ускользаний: роман превращается в сериал, инсталляции разрастаются по кирпичным стенам, художники коммуницируют с посетителями. Во дворе стоит «Палисадник Мэрри и Мальввины» дуэта «Добро пожаловать в кукольный дом», где проводят кофейные дискуссии и читают поучительные сказки. Новая прокрастинаторская организация НИИ «Чего Делать» ради борьбы с трудом даже готова выйти на митинг, а её Отделение Упадка коинсидентологически разбирает пересекающиеся мотивы романа Чернышевского и сюжета «Твин Пикс». Многим запомнилась работа Анастасии Макаренко и Марии Рыбки из группы «Наденька»: они в форме конструкторского бюро создали выкройки для костюмов Веры Павловны — Лопуховой и Кирсановой, удивительным образом перенеся её чувственную трансформацию на мотив швейного дела. Ключевым стал образ нового человека: как он возможен сейчас, имеет ли он пост-человеческую сущность, гибридность, зависит ли от генной инженерии и как трансформируется его гендерная, расовая и классовая субъективность.
Проект позволяет думать о нём не как о штамповке новых художественных единиц, а как о рождении некоторой сингулярности, эстетической и методологической. Не специфично поколенческой, как сказал один из преподавателей школы Александр Скидан на итоговой дискуссии, но эпохальной, которая, возможно, уже знает, что надо делать.» А. Вепрева
Экскурсия по выставке итогового проекта Школы Вовлеченного Искусства

Видео: Андрей Нестерук, Сергей Югов.